03.04.16
(вместо предговор)
Просто что-то вдруг догорело в ней.
По слогам в языке тела я
Разбираю, что она сделала.
Я – вершитель и Валтасар.
И неважно, что шито белыми.
Неуверенная, но смелая –
Даже жаль, что она не посмела мне,
Убивая, смотреть в глаза.
Вседозволенность мажет сажею.
Бог убит, и дела налажены.
Нет нужды никого выпроваживать –
Выйдут сами и нагрубят.
Только песни, что бьют, как из скважины,
За любовь, погребенную заживо,
Станут сильными, но неважными,
Если я их лишу тебя.
Я вернулся к тебе из пекла бы,
Будто феникс, восстав из пепла бы,
Я бы взвился бесстрашней беркута,
Я бы справился, лишь скажи.
Сердце б стало прочней молекулы,
Не по дням – по часам крепло бы,
Я бы жил – безупречней некуда,
Если б мне показали, как жить.
Затаскали меня искания,
Затерев, будто надпись наскальную,
И такая взяла тоска меня,
Что сгибайся, да не загнись.
Самым мягким огнем ласкай меня:
Хрупок я, как яйцо пасхальное.
Умоляю, не отпускай меня,
Даже если летишь вниз.
Я шатаюсь такими далями
За ненайденными деталями,
Задымляясь золой опаленной,
Стоит только поджечь фитиль.
Я потом прирастаю калием
К тем, кто жизнь предпочел баталиям,
К тем, кто всё-таки сделал правильно,
Что до сердца не допустил.
Боже, сколько уже долгов поди
За всех тех, кто еще на проводе,
Пока черная зависть злость плодит,
Разрушая нас изнутри.
Болью можно и дураков сплотить,
И, когда брат на брата врагом глядит,
Умоляю, прости нам, Господи,
Ведь не ведаем, что творим.
Все идеи сплелись в слоганы,
Но попытки найти бога в них,
Превратив одиноких в озлобленных,
Умудрились нас замарать.
И, коней воротя оглоблями,
Мы ничтожны, зато обособлены,
И мораль феодально раздроблена
На какую-то иммораль.
Причащаются и беснуются.
Образумиться – и образуется.
Просто море во мне волнуется,
Что обиды его загрязнят.
Но, когда ты звучишь, через тьму идя,
Груды боли камнями ко дну летят,
И не видит дождей на улице
Это небо внутри меня.