18.05.19
И когда мой разваленный сад стал белей снега,
Оказалось, что жизнь — всех нелепых смертей случайней.
Но спасибо ногам, что, как прежде, идут бегать,
И спасибо рукам, что по-прежнему ставят чайник.
Ты хотела узнать, почему я хожу в чёрном,
Не ночую вне дома и в майке смотрюсь сутулым.
Мне придётся придать этой боли какую-то форму,
Чтобы ты в море грязи случайно не утонула.
***
Кто-то думал, что я безнадёжно собой озабочен
И, с гитарой ходя, не считаю себя бездарным.
Кто-то ел меня взглядом, пока я стучал в бочку,
Целовал в закулисье, а после бежал к парню.
Кто-то молча смотрел, как я грел на воде спаржу.
Кто-то робко писал, что давно обо мне слышал.
Кто-то лёг под меня, потому что я был старше,
Кто-то — просто затем, чтоб сильней насолить бывшим.
Кто-то нервно звонил мне, как только я был нужен.
Кто-то плавил всю крепость и делал меня вязким.
Кто-то лез мне в штаны, потому что скучал с мужем,
Кто-то шёл в мои руки, как только хотел ласки.
Кто-то ездил ко мне, потому что хотел виски;
Кто-то ездил на мне: я пустой, моё сердце не лопнет.
Кто-то влез в мою душу, но так и не стал близким.
Кто-то звал меня в спальню (ещё бы, такой опыт).
Кто-то бросил дружить, испугавшись, что я — веган;
Кто-то бросил, но старой лапшой до сих пор кормит.
Кто-то снова пришёл, чтоб со мной подлечить эго,
И опять удалился, поняв, что оно в норме.
Кто-то слушал мои плейлисты и мои мысли,
А потом выдавал за свои на словах и на стенах.
Кто-то всё развалил мне быстрей, чем успел вызлить,
Сделав вид, что и правда не чувствует, что сделал.
Все, кто счёл меня страстным, способным, простым или нежным,
Почему-то решили, что мне интересней в постели.
Согласившись на то, что на мне остаётся одежда,
Мне зачем-то оставили шмотки, а душу раздели.
Кто-то слил в моё сердце всю грязь, породив гниль там.
Кто-то предал, сбежав и надеясь, что я не пойму сам.
Кто-то просто решил, что внутри у меня фильтр,
Так что можно в меня без боязни бросать мусор.
Кто-то гладил по шее, чтоб после удобней усесться
(Он не понял, что акты смиренья меня утомили).
Кто-то просто не знал, что внутри у меня сердце,
Так что всё, что случилось на миле, осталось на миле.
Были толпы людей, что чернили меня очень,
Осознав, что, похоже, напрасно ко мне привязались;
Но никто не узнал, как я страшно мычу ночью
И красиво пою, оставаясь в пустом зале.
Как-то вышло, что мир мой не стал никому интересен.
Как-то вышло, что вышли все те, кто в меня впаян.
Просто жаль, что никто не услышал моих песен
И никто не узнал, как я нервно трясусь, засыпая.
Все проходят насквозь, но никто не узнал, кто я.
И не то чтобы я уязвлён, разъярён и измотан.
У меня не закрыто, но я никому не открою.
Я не чувствую зла. Как и сил посмотреть, кто там.